Камчатский дневник Риты Элеш
Кроноцкий заповедник, 1942
Для Риты это был интересный поход, захватывающее приключение. Но на самом деле это была настоящая научно-исследовательская экспедиция по необъятным просторам Кроноцкого заповедника – «от Кронок до Чажмы».
Конечным пунктом экспедиции было устье реки Б.Чажма, а в ходе неё были открыты и изучены горячие ключи в верховьях этой реки, которые до этого никто никогда не исследовал и о которых было известно только со слов местных охотников.
Участниками этого похода-экспедиции были:
Татьяна Ивановна Устинова — геолог, она работала в Кроноцком заповеднике вместе со своим мужем, Ю.В. Авериным с 1940 по 1947 год (в 1942 году ей было 29 лет). В апреле 1941 года Татьяна Ивановна вместе с наблюдателем заповедника А.П. Крупениным открыла Долину гейзеров, одно из чудес света. Татьяна Ивановна и Юрий Викторович вынуждены были покинуть Камчатку и Кроноцкий заповедник в 1947 из-за состояния здоровья их дочери. Когда выросшая в заповеднике девочка впервые увидела толпы незнакомых людей и городские пейзажи, она боялась, что на нее обрушатся стены двухэтажных домов.
На Камчатку Устинова возвращалась еще несколько раз.
В 1951 году тиражом 20 000 экземпляров вышла книга Т.И. «Гейзеры Камчатки».
В 1989 году, после смерти мужа, она уехала в Канаду к дочери. Она много путешествовала, несмотря на преклонный возраст.
, прожила долгую, интересную и сложную жизнь, посвятив её науке и своей семье.
Она умерла на 96-м году жизни 4 сентября 2009 года в Ванкувере. А 5 августа 2010 прах исследовательницы, согласно её воле, был захоронен на Камчатке, в долине реки Гейзерная — с видом на парящие фонтаны: искусно вырезанную деревянную ёмкость опустили на небольшую глубину, установили там памятную табличку и надгробие из обломков застывшей лавы вулкана Кихпиныч. По словам внука Устиновой, человек, «стирающий последние белые пятна с Земли», навсегда остался среди собственноручно нанесенных на карты координат..
Юрий Викторович Аверин занимался изучением фауны заповедника, и его вклад в развитие науки неоценим. Со своей женой Т.И.Устиновой они приехали на Камчатку в 1940, снаряженные специальными пропусками и билетами в плацкарт, ради которых пришлось пять дней стоять в очереди. «Первые три дня отмечались четыре раза в сутки (один раз ночью), а последние два дня — каждый час. Если кто на перекличке отсутствовал, даже если опоздал, его безжалостно вычеркивали», — вспоминала Устинова. Дорога от Москвы до Петропавловска заняла две недели.
Они собирались пробыть на Камчатке два-три года и вернуться на материк, но из-за войны выезд с территории полуострова запретили. Работы почти не было, зато случилось пополнение в семействе — у них родилась дочь. Некогда богатые поселковые магазины опустели, до Дальнего Востока дошли продовольственные карточки. Ученые при этом жили вполне обеспеченно: обычной едой для ребенка была сладкая молочная манная каша с тюленьим жиром, было вдоволь картошки и соленой рыбы.
О войне на Камчатке знали мало: радисты передавали расплывчатые сводки, приезжие были скупы на рассказы — зато новость о победе разлетелась сразу. «Мы единственные из наших семей не испытали воздушных налетов, не слышали стрельбы, не видели убитых и раненых, никуда не эвакуировались, не голодали», — вспоминали они. Камчатку они втроём покинули в 1947.
Анисифор Павлович Крупенин — каюр, проводник, камчатский Дерсу Узала, мастер на все руки, бескорыстный и надёжный человек. Работая в Кроноцком заповеднике, он сопровождал исследователей в экспедициях и был постоянным спутником Ю.В. Аверина и Т.И. Устиновой. Вот как пишет о нём Аверин в своей монографии:
«Местный житель, он был хорошим охотником, великолепно каюрил и знал много полезных и специфических деталей…, которые делали наше пребывание в камчатской тайге комфортабельным, насколько это позволяла обстановка».
«14 апреля 1941 года, — вспоминала Т.И. об открытии ими Долины гейзеров, — вместе с Анисифором Павловичем Крупениным я отправилась на собачьей упряжке — транспорте, который уже отошел в прошлое — чтобы поискать, куда же девается вода из кальдеры вулкана Узон.
Вода в Шумной имела ирридирующий оттенок, который трудно описать. Он возникает у чистой пресной воды, если к ней примешивается в значительном количестве минеральная. Это укрепило меня в моих предположениях…
Сели на снегу отдохнуть, съесть что взяли с собой. Вдруг с противоположного берега речки (неизвестного до этого притока Шумной) из маленькой парящей площадки… ударила прямо в нас косо направленная струя кипятка в сопровождении клубов пара и подземного грохота… Мы страшно перепугались, прижались друг к другу, сидим и не знаем, что нас ждет… И вдруг извержение кипятка прекратилось, некоторое время продолжались выбросы клубов пара, а затем все затихло и перед нами лежала небольшая парящая площадка. Тут я опомнилась и завопила не своим голосом: «Гейзер!!!»
Перейдя речку, они обнаружили щель, в которой бурлила вода. Потом снова рванули струи воды и пара. Так был открыт гейзер, названный Первенцем, а затем, при летнем обследовании речка была названа Гейзерной, а долина этой реки, в которой обнаружено несколько десятков гейзеров и множество горячих источников — Долиной гейзеров. До этого гейзеры не были известны в Евразии.
Камчатка стала четвертым местом на земном шаре, где обнаружили это явление природы, — до этого было известно лишь о кипящих полях в Исландии, США и Новой Зеландии. Спустя несколько месяцев, в ходе второй экспедиции, Устинова обнаружила, что гейзеры раскинуты по всей долине, и речь идет о системе горячих источников, о грязевых котлах, водопадах и озерах. Ю.В. Аверин направил в Москву телеграмму о сенсационном открытии, но в ответ получил приказ остановить научную работу — началась Великая Отечественная война.
Рите Элеш (моей маме) было в 1942 году 16 лет и она училась в школе. Её папа, Вячеслав Михайлович Элеш, мой дедушка, был в те годы директором Кроноцкого заповедника.
Вот две фотографии 1939 года, на нижнем снимке из трех девочек мама – слева.
Камчатский дневник интересен необычайно! Помимо подробного описания маршрута, в нем масса интересных бытовых подробностей и описаний природы, — таких, какими их видела 16-летняя девочка, смешных событий (например, о том, как забыли взять в дорогу пельмени, которые лепили накануне целую ночь!), а также довольно драматических; зарисовок, сделанных карандашом с натуры…
А сам дневник, кстати, написан филигранным почерком; написан перьевой ручкой, которую надо было макать в чернила — поразительный факт, особенно если помнить о том, что писался дневник в палатке во время привалов, чернила замерзали на морозе и их приходилось размораживать!
В дневнике рассказано о том, что ели наши путешественники, как добывали себе еду, каких животных встречали на своем пути, чем кормили своих собак, какие книги читали, о чем беседовали…
И как справлялись с многочисленными трудностями и опасностями, не имея ни мобильных, ни спутниковых телефонов, ни GPS-навигаторов… )))
Толковой карты полуострова не было и в помине, и все, что было на руках у геологов, — мелкомасштабный секретный документ, украденный знакомым пограничником с места службы, с хлипкими кружевными очертаниями берегов, рек и вулканов. Карты они составляли сами. Вертолеты над камчатскими землями не летали, дорог там не было — местные жители пользовались исключительно собачьим и конным транспортом.
Частично Дневник был опубликован на сайте Кроноцкого заповедника:
http://www.kronoki.ru/territory/reserve/history/faces/97/98
Камчатский Дневник Риты Элеш. 1942.